После конца Первой республики в итальянской политике образовалась пустота идей и фигур. Вот с этой пустоты и мелькнуло квадратное улыбающееся лицо Берлускони Материал печатного издания
№ 47 (212)
от 17 ноября 2011

The Economist давно предсказал катастрофическую роль Сильвио Берлускони для Италии. Согласно прогнозу уже десятилетней давности, не имеет данных для управления государством. Но трагедия Италии в том, что и оппозиция не способна на системные реформы, в которых так нуждается страна.

Заблокированных ДЕМОКРАТИЯ

Чтобы понять так называемую аномалию Берлускони, надо вернуться в 1992 год, когда в Италии магистратура, а прежде судья Антонио Ди Пьетро, начали процесс «Чистые руки». В центре обвинений — нелегальное финансирование партий со стороны бизнеса. Социалисты и христианские демократы, которые тогда правили, выдавали разрешения предпринимателям, скажем, строить мост или школу, но требовали за это для своих партий 10%. Процесс, который сопровождался грандиозным возмущением общества, фактически завалил целую политическую систему, основанную на неделимом господстве центральной тогда Партии христианских демократов. Тогдашний премьер-министр Беттино Кракси, чтобы избежать процесса, был вынужден найти себе убежище в Тунисе. С концом этой политсилы отошла и Первая республика — демократическая Италия послевоенного времени.

Недостатки Первой республики можно синтезировать в формуле заблокирована демократия. В послевоенной Италии оппонентами христианских демократов были только коммунисты — так называемый фактор К. В западной стране после Ялты ни Америка, ни церковь не могли позволить прихода к власти коммунистов, а итальянский компартия, как известно, была самой сильной в Европе. Симпатичный и вообще порядочный Энрико Берлингуэр (секретарь Итальянской коммунистической партии с 1972 до 1984 года) не менял ситуации — из-за него выглядывала зловещая фигура его предшественника Пальмиро Тольятти.

Заблокирована демократия привела к тяжелым перегибов в экономике. Отсутствие смены власти давала христианским демократам позволяет проводить высокозатратных социальную политику: легко предоставляли рабочие места, люди рано выходили на пенсию. Развивалась коррупция, которая тоже вела к бюджетным перерасхода, особенно на Юге: там оказалось немало «слепых», которые водили машину. Особенно развились «бартерные» отношения: я тебе голос — ты мне место. А это, в свою очередь, способствовало проникновению мафии в государственные структуры и усиливало ее контроль над территорией. Во власти засели геронтократы, как незабываемый Джулио Андреотти: стонадцать томов процесса, в котором бывшего премьер-министра обвиняли в связях с мафией, покрылись пылью. «Власть портит, — говорил он издевательски, — тех, у кого ее нет».

Читайте также: Вот и сказке конец …

Берлускони — Политический иллюзионизм

После конца Первой республики в итальянской политике образовалась пустота идей и фигур. Вот с этой пустоты и мелькнуло квадратное улыбающееся лицо Берлускони. Он пообещал итальянцам зачеркнуть фигура старого, то есть профессионального, политика. Появился взамен новый homo politicus: бизнесмен. Но между мифом успешного предпринимательства и реальными результатами пролегла пропасть. Берлускони пообещал «улучшить жизнь уже сегодня», а оно все ухудшалось. Культ легких заработков оскорблял общество. Типичная реклама «берлусконизму»: молодая пара покупает машину. «Как она стоит всего € 11 тыс.?» — Спрашивает парень. «Неужели? А я хотела заплатить больше », — с очаровательной улыбкой говорит девушка.

Кроме того, Берлускони — актер, коммуникатор, «масовик-затейник». Он имел «конфликт интересов», невозможен в любой другой стране развитой демократии: владел половиной системы итальянского телевидения. А когда стал премьер-министром, фактически в его руках оказались и государственные каналы. Поэтому Берлускони, унаследовав от Кракси глубоко коррумпированную, неповоротливую политическую систему, смог управлять страной фактически 17 лет с небольшими промежутками. Заблокирована демократия дала ему возможность взять под свой контроль информацию. В своеобразный способ — это не значит, что исчезли критические программы. Это означает, что в подвластном Берлускони телевизионном пространстве создалось благоприятная среда для формирования не сознательного гражданина и избирателя, а всеядного потребителя, приклеенного носом к развлекательных передач. Человек, который учится, которая работает, стала скучным персонажем. Телеэкран заполонили полуобнаженные девушки, остроумные шоумены, викторины, лотереи … Словом, опасная игра со смыслами.