С одной стороны, сегодняшние жители Южной Осетии считают, что те, кто переехал в РФ, не могут понять их проблем, только те, кто пережил все войны на территории ПО и там остался, имеют право решать его судьбу. Кроме, можно предположить, что южные осетины, проживающие в Северной Осетии, скорее поддержали бы оппозиционных кандидатов, чем провластных. Они материально независимы от режима Кокойты. Сегодня ПО финансово полностью привязана к России, а контролирует все подаренные Белокаменной потоки, разумеется, нынешний президент.

Читайте также: Кремлю придется заставлять Южную Осетию к миру

Вообще же, разбираться с настоящими цифрами, настоящими результатами и настоящим уровнем поддержки того или иного кандидата в ПО — дело почти безнадежное. Как могут происходить выборы на территории без правопорядка, без нормального функционирования базовых политических и экономических институтов, где зияет все большая черная дыра для любых российских финансовых вливаний, — это вопрос открытый, странное и смутное время.

По предварительным результатам тамошнего ЦИК, никто из кандидатов в первом туре не набрал 50% плюс один голос, поэтому 27 ноября должна состояться второй тур, в который вышли глава югоосетинского МЧС Анатолий Бибилов и экс-министр образования Алла Джиоев. Анатолий Бибилов — это некий «южноосетинский Дмитрий Медведев». До недавнего времени фигура не слишком известная, свежий политическое лицо, на которое сделал ставку Кремль. Его роль — «преемник Эдуарда Кокойты».

Алла Джиоев — это, вообще, «югоосетинская Юлия Тимошенко». При президентстве Кокойты ее обвинили в превышении служебных полномочий и незаконной предпринимательской деятельности. Госпожа Джиоев осудили на два года условно и заставили выплачивать штраф. Бывшая учитель средней школы не смогла с кем-то где-то договориться — и вот в самопровозглашенной республике, в которой все замыкается на президенте и его окружении, которая до 2003 года жила по контрабанде, осуществляемой с ее территории остальной Грузии, а после ее перекрытия окончательно села на иглу полной денежной зависимости от Кремля, ее обвинили в «незаконной предпринимательской деятельности». Алла Джиоев твердила, что это было политически мотивированным. И вот в 2011-м она вернулась к активной деятельности.

И Джиоев, и Бибилов набрали в первом туре примерно по 25%. Согласно исследованию электоральных настроений пивденноосетинцив, проведенным московским Институтом социального маркетинга Инсомар в сентябре 2011 года, то есть за два месяца до выборов, экс-министр образования набирала лишь 4% голосов, это была четвертая позиция из всех кандидатов. Бибилов получал тогда 10%, что было лучшим результатом.

Если опираться на данные этого опроса, за два месяца Алла Джиоев сделала большой прорыв в электоральных симпатиях. В своей президентской программе она пообещала составить буквально в течение месяца план восстановления поврежденных муниципальных зданий, определить очередность работ, а также в сжатые сроки разобраться с тем, как же все таки и на что расходуются российские деньги. Вообще, на фоне предвыборных программ других кандидатов ее отличается конкретикой и прагматизмом: для всего политик устанавливает четкие сроки и говорит о вполне обозримые, наболевшие вещи. Остальные кандидаты писали о не менее «государственную идеологию» Южной Осетии.

В то же время несмотря миллиарда рублей, которые Москва шлет в ПО, после Августовской войны 2008 года в Цхинвали отстроили помещения обладминистрации, администрацию Цхинвали, поселок «Солнечный». Кроме того, российская компания построила «Московское поселок» («лужковской поселок»). Еще поставили стеклопакеты на части домов в Цхинвали, включая тех, которые подлежат сносу. Надо было, наверное, освоить быстро некую сумму денег. Словом, темпы работ не впечатляют. Однажды Эдуард Кокойты перед журналистами демонстративно разыскивал прораб, отвечавший за ремонты в «Солнечном», потому случайно все увидели, что для восстановления помещений используют старые стройматериалы. А прораб на глазах у правительственной делегации и прессы так и не нашел нужных ключей, чтобы что-то там отключить. Вот такая история без хэппи энда.

И даже присланный на должность премьер-министра Южной Осетии с Челябинская Вадим Бровцев, осетинець не по происхождению, а по назначению, даже по призванию, не сумел переломить ситуацию с нецелевым использованием бюджетных средств. По разным данным, от 50 до 70% муниципальных и частных домов в Цхинвали не восстановлено, люди живут с простреленной, дырявыми стенами, через которые можно разглядеть очертания грузинских сел по ту сторону условной демаркационной линии между Южной Осетией и остальной грузинской территории. И осетины закономерно недовольны, но существует одно большое «Но».

Так как режим Кокойты полностью зависит от российских денег, львиная доля которых предназначена именно на послевоенное восстановление, то в случае эффективной и быстрого восстановления «русская золотая жила» должна потоншаты. А кому такое нужно? Тогда надо будет вылезать из собственной кожи, чтобы запустить механизм хоть какого-то реального экономического развития, дать «зеленый свет» малому и среднему бизнесу. Абхазии это в какой-то степени удалось. В пропитанной хионизмом, признанной только РФ, Венесуэлой и Никарагуа республике достичь этого, мягко говоря, крайне сложно. Хионизм — это осетинский аналог свойства, кумовства, клановости.

Вот и получается, что порочный, замкнутый круг пока устраивает всех главных игроков, даже Кремль. Ему приходится закрывать глаза на коррупцию, хищения своих ресурсов, потому что, как уже упоминалось, из дыр в стенах цхинвальских домов видны хорошо обустроенные, богатые грузинские села. Осетины удается законно-незаконно пересекать демаркационную линию с Грузией: они туда ездят к родственникам, на базары, видят, какие там дороги, там качество жизни. Грузия, опираясь на международную поддержку, значительно лучше справилась с обустройством беженцев из зоны конфликта, чем ПО с обустройством своих же граждан на собственной территории. Однажды южноосетинский флюгер может вернуться в другую сторону. И чтобы этого не случилось, бег по замкнутому кругу будет поддерживаться дальше, кто бы не выиграл на выборах.